СОФИЯ РЕДЖИ
(1896-1961)
(Ченцова София Александровна)
Реджи (Ченцова) София Алексанждовна родилась 2-го сентября 1896 года в Оренбурге в семье артистки оперетты Анастасии Логиновны Фёдоровой-Горской (сценический псевдоним Нежданова).
Ходили слухи, что отцом певицы был сам легендарный балетмейстер и выдающийся танцор Александр Алексеевич Горский… Но достоверных сведений об отце певицы не сохранилось…
До девяти лет девочка почти не училась, сопровождая, мать в её провинциальных гастролях оперетты.
Наконец, в 1905 году семья перебралась в Симферополь и девочка была зачислена в приготовительный класс местной казённой гимназии.
Но уже через три года была переведена матерью в 3-й класс гимназии Сапаневича города Бердянска Таврической губернии.
В 1912 году, получив среднее образование, т.е. окончив 7 классов, певица поступила на службу в опереточную труппу Русского театра в г. Одессе. Талант молодой певицы заметили сразу. Поэтому в последующие пять лет она работала в опереттах таких успешных антрепренёров своего времени, как В. С. Горев, Полина Полинова, Елизавета Алези-Вольская и Беляев…
Зимние сезоны София Реджи проводила в Житомире, Вильно, Минске, Гродно, Ковно, а летние – в Севастополе и Ялте.
Особый успех принес тур по городам Поволжья: Самаре, Сызрани, Казани, Нижнему Новгороду…
Окрылённая таким успехом певица пробует выступать сольно, постепенно вводя в репертуар русские песни…
В 1916 г. она отправила свою анкету в Первое театральное агентство в России, открытое Екатериной Разсохиной для «предоставления за небольшие годовые взносы артистам услугу по подбору
подходящих предложений».
В анкете Реджи перечисляет роли своего амплуа:
Ванда («Польская кровь»), Лиза («Ночь любви»),
Ольга («Принцесса Дагмар»), Мефистофель («Фауст наизнанку») и др.
В августе 1916-го София Реджи работала в антрепризе Горева в Нижнем, а сезон 1916/17 годов вместе
с матерью пела в Минске в оперетте Беляева-Михайлова.
Здесь в Минске в 1917 г. София познакомилась со штабс-капитаном Конной артиллерии, Константином Александровичем Резниченко, который 20-го августа того же года стал её мужем.
И до ноября молодожены жили на позиции за станцией Молодечно...
Фрагмент личного дела
Ченцовой-Реджи Софии Александровны.
Бюро по делам Российских эмигрантов в Маньчжу-Ди-Го
от 11 апреля 1938 г.
Но октябрьский переворот разрушил мирную жизнь в Империи и вверг народ России в «апокалипсис» Гражданской войны…. Вот цитата из воспоминаний певицы тех дней:
«Начавшиеся бои заставили меня уехать в Минск к матери, которая служила в оперетте Беляева-Михайлова,
куда и я была приглашена в декабре и стала работать. Когда началось отступление армии, муж приехал к нам
в Минск. Летом 1918 года я с мужем выехала в Киев, где он, как украинец, встал на учёт к Скоропадскоиу и был назначен в воинскую часть в г. Валуйки Харьковской губернии, куда мы и уехали.
В 1918 г. в ноябре месяце вся воинская часть, а так же жены и дети были погружены в теплушки для отступления на Купятичи – Харьков. Но внезапное наступление большевиков не дало возможности…»
Здесь лист архивного документа обрезан, а новый начинается со слов:
«Оставшись без денег и багажа, я принуждена была поступить в хор в Украинскую труппу, где прослужила
до весны 1920…»
В ноябре 1918 года в боях за Харьков с наступающими «красными» погиб штабс-капитан К. А. Резниченко.
София чудом избежала участи мужа, оставшись без каких-либо средств.
Вообще, годы красной смуты были «кошмарным сном» в жизни певицы. Работы почти не было. Выступления случались лишь эпизодически и приходилось петь где придётся.
Это и Украинский хор, и Полтавский театр миниатюры… Два года Реджи работала в Ставропольском театре драмы и оперетты… Где в 1920 году познакомилась со своим вторым мужем, милиционером, Евгением Ченцовым.
В 1921 году София Реджи вновь пыталась отойти от опереточного репертуара и выступать с программой
из русских песен и цыганских романсов на эстраде Новочеркасска и Ростова-на-Дону.
Но в 1923 году уехала во Владивосток, где в оперетте под псевдонимом Анастасия Нежданова служила её мать.
В жизни певицы и ранее не раз бывали случаи, когда они с матерью работали у одного антрепренера. Анастасия Нежданова – в амплуа «комической старухи», а София Реджи – «лирико-каскадной» героини. Кроме того, «стройная высокая блондинка с красным платком на шее» выходила с песенно-романсовым репертуаром на сцены лучших заведений города - кабаре «Золотой рог» и ресторана «Версаль».
В конце года София развелась со своим вторым мужем. И, проработав во Владивостоке около года, в ноябре 1924 вместе с матерью перебралась в Маньчжурию. Дело в том, что обе получили приглашение харбинского антрепренера и, открыв визы по советским паспортам, получили контракты на работу в театре «Мозаика»
на Пекарной улице.
С 1925 года певица вновь вернулась к сольным выступлениям. Но теперь репертуар Реджи составлен не только
из цыганских романсов и русских песен. Всё большую его часть составляли, как следовало из афиш певицы,
так называемые «песни настроений» или «песни улицы». Это песни «из старой портовой таверны». Судьбы их персонажей «жестоки и изломаны». Сюжет всегда драматичен, а зачастую, нарочито трагичен.
Обложка и первая страница сборника «Песни улицы» из репертуара Софии Реджи.
Издательство «ЗИГЗАГИ» Александра Фаддеевича ЛЮБАВИНА, Харбин, 1929 год.
Очевидцы выступлений вспоминали: «Концерт Реджи состоял из двух частей. Сначала певица выходила на сцену
в строгом сером платье с красным платком на шее. Всё первое отделение было составлено из русских песен
и цыганских романсов. И в зависимости от настроения и темпа исполняемого номера, платок то статично возлежал
на плечах певицы, то нервно подрагивая скользил между пальцев, то стремительно перепархивал из руки в руку,
как пламя у факира… Второе отделение полностью состояло из «песен улицы». На него Реджи выходила в сером брючном костюме апаша. Единственное, что оставалось от прежнего образа Софии, был тот же красный платок.
Но теперь он был нарочито небрежно повязан на шее певицы в виде галстука. Исполнение этих песен было предельно театрализовано и сопровождалось всевозможными визуальными эффектами, - от простого неожиданного выключения света до сложных трюков с зеркалами, факелами, светофильтрами и прожекторами…
София Реджи всегда открывала свой перформанс игривой песенкой Франца Легара на слова Оскара Осенина «Жиголетт», а завершала потрясающим мини-спектаклем – танго Юрия Милютина "Шумит ночной Марсель" на слова Николая Эрдмана - драматурга, в будущем автора сценариев к фильмам "Волга-Волга" и "Веселые ребята".
Были в её репертуаре и другие жемчужины вроде песен Матвея Блантера «В лохмотьях сердце» и «Сильнее смерти»
(обе на стихи неизвестных поэтов) или песня В. Колло на стихи Павла Германа «Берлин ночью» …
А как певица исполняла песни «Ботиночки», «Перчатки», «Зонтик дождевой» и «Трошка» модного в те годы автора
Н. Тагамлицкого!
Исполнение, сам репертуар и зрелище были столь впечатляющи, что вызвали интерес у руководителя театральной
студии Харбина, бывшей актрисы МХАТа, Екатерины Корнаковой. Впоследствии «Шумит ночной Марсель» и ещё
несколько мини-спектаклей Реджи были включены, как «вставные номера» в постановки студии.
И вот с таким репертуаром София Александровна в 1926 г. задумала совершить турне по «советскому» Приморью: Владивосток, Хабаровск, Никольск-Уссурийский…
Отправляясь на гастроли, певица и представить не могла, насколько изменилась жизнь в России всего за три-четыре
года...
Фотооткрытка Софии Реджи.
Издательство Н. В. Холодовича, Харбин. 1927 год.
Достоверно известно, что во время гастролей «советская цензура вычистила» часть песен из репертуара певицы, и ни какие аргументы не смогли переубедить «пролетарскую культурную комиссию»…
В общем, София Александровна прервала турне задолго до его окончания. А вернувшись в Маньчжурию, не стала продлевать советскую визу, вернула паспорт и отказалась от гражданства СССР.
Заполняя анкету о предоставлении ей статуса эмигранта, причиной отказа от советского гражданства указала «неприемлемый для неё образ правления в СССР», а в графе «убеждения» указала – «монархистка»…
В Харбине София Реджи выступала на всех лучших площадках города, вместе с такими известными певцами и артистами русского Китая, как, Леонид Моложатов, Мария Садовская,
Нюра Иванова, Леонид Мунцев, Александр Кармелинский,
Берта Червонная, а позднее и Александр Вертинский...
Сольные вечера Софии Александровны теперь проходили
только кабаре высшего разряда: «Солнце», «Альгамбра», «Фантазия».
Кроме того, по программе «Экран и сцена», она пела
в престижных кинотеатрах «Модерн» и «Капитал», и в залах Желсоба и Политехнического института…
Анонс масленичных выступлений Софии Реджи
в художественном кабаре «Солнце».
Фрагмент Газеты Заря № 68
от 10 марта 1932 г. Харбин.
Этикет пластинки «В лохмотьях сердце»,
напетой С. А. Реджи для филиала «Odeon»
в Загребе (Югославия),
выпущенной головной фирмой
в Берлине. Германия. 1930 год.
Высочайшее исполнительское мастерство, уникальность репертуара и эффектность песенных миниатюр мгновенно разнесли имя «любимицы публики» за пределы Харбина. Теперь София Реджи выступала во всех крупных городах Китая, где были русские диаспоры. А уже в 1930 году она совершила свое первое турне по Европе и Балканским странам. Выступая в Загребе, в Югославии, София Реджи сделала свои первые записи для хорватского филиала германской фирмы звукозаписи «Odeon». Ей аккомпанировала штатная пианистка фирмы Валентина Левина. Всего для фирмы «Odeon» в Загребе (ZA)
певица напела пять пластинок (10 произведений). Среди которых были «Шёлковый шнурок» К. Подревского,
«Чайная роза» Д. Покрасса и «Берлин ночью» В. Колло (обе на стихи Павла Германа) и др.
Записи оказались столь удачными, что были выпущены не только головной фирмой , но и её французским
и польским филиалами…
Пластинка С. А. Реджи в конверте с песней
«Чайная роза» Дмитрия Покрасса
на слова Павла Германа. 1930 г.
Этикет пластинки С. А. Реджи с песней
«Берлин 24 года» В. Колло
на слова Павла Германа,
выпущенной во Франции в 1930 г.
Вскоре, после возвращения певицы из триумфальных европейских гастролей, в магазинах появились её пластинки. А сама София Александровна, как теперь говорят, стала «культовой фигурой». Ежедневно, почти во всех газетах русского Китая («Гун-Бао», «Харбинское время», «Заря» и др.) можно было прочесть новости о событиях в её творческой и светской жизни. Выходили фотооткрытки и буклеты с её песнями. Редакции журналов и радиостанции приглашали её к себе для интервью и творческих встреч…
С. А. Реджи в редакции русского журнала «Рубеж»
(Вторая слева в нижнем ряду). Харбин. 1931 год.
Кстати, один из самых крупных журналов Харбина «Рубеж» (№49 от 29 ноября 1930 г.) опубликовал статью «Харбинцев слушает весь мир!». Сообщалось, что недавно в Харбине завершилась запись «фокстротов на мотивы русских песен и романсов для граммофонных пластинок мировой фабрики «Колумбия». Для этого в Харбин
были командированы представители и специалисты со всей необходимой для записи аппаратурой.
Для исполнения фокстротов ими был приглашен известный в городе пианист и композитор Давид Исаакович Гейгнер, которому предложили сформировать «джесс-оркестр». Коллектив должен был наиграть 40 танцевальных обработок популярных в Харбине русских мелодий для пластинок «Columbia».
Среди них были песенки А. Н. Вертинского, песни улицы и цыганские романсы. К Рождеству эти пластинки
планировалось доставить в Харбин, что бы на праздниках харбинцы смогли танцевать под эти записи.
«Для записи еврейских песенок, на которые всегда большой спрос в Америке, представители «Колумбии» пригласили популярную певицу этого жанра, Софию Россину-Белинскую». То ли представители звукозаписывающей фирмы не смогли договориться с еврейской певицей, то ли харбинские организаторы записей смогли убедить американцев в более целесообразном вложении средств в местных «любимцев публики». Но до сих пор ни одной пластинки Россиной-Белинской, выпущенной в Китае с аккомпанементом оркестра Д. И. Гейгнера, никто не видел…
Зато в августе 1931 года в газете «Харбинское время» была напечатана заметка «Наших записывают на пластинки». Известно, что София Александровна Реджи напела тогда
15 грампластинок (29 произведений, - танго «Шумит ночной Марсель» занимало обе стороны пластинки).
Леонид Моложатов записал 10 пластинок.
Стоит отметить, что С. А. Реджи настолько щепетильно относилась к репертуару, что к каждой песне индивидуально подбирала инструментальное сопровождение. Где – оркестр, где – трио, а где – лаконичный рояль маэстро Д. И. Гейгнера.
Кроме того, почти все 40 вышеупомянутых записей танцевальных обработок популярных русских мотивов, были сыграны с модными тогда «рефренами», то есть с пением на русском языке одного куплета или припева.
Так вот, Реджи наотрез отказалась записывать эти «рефрены в фокстротах на мотивы известных песен» из своего репертуара. И все женские парафразы и дуэты с Леонидом Моложатовым для этих танго и фокстротов спела за неё жена Давида Исааковича, Цецилия Чудновская-Гейгнер, голос которой некоторые путают с голосом Софии Реджи.
Ноты песни Дмитрия Покрасса
на слова Павла Германа «Мичман Джонс».
Издание Леон Валящик, Петроград, 1920 год.
- Этикет пластинки Софии Реджи с той же песней. Харбин 1932 год.
Пластинки фирмы «Columbia» с записями Софии Реджи были выпущены и поступили в продажу в самом начале 1932 года. Вообще, на период с 1930 по 1935 пришелся апогей популярности нашей певицы. Сказать, что она была всеми любима, значит, ничего не сказать. Она стала гвоздём любой концертной программы русского Китая.
Но именно в эти дни происходили политические события в ближайшем будущем коренным образом изменившие жизнь всей эмиграции Харбина. В сентябре 1931 года Япония оккупировала Маньчжурию. А 1-го марта 1932 года официально объявила об образовании независимого «государства Маньчжу-Го». И поскольку «работа советских служащих на КВЖД теперь была затруднена», в 1935 году СССР подписал «в целях разрешения одной из важнейших
дальневосточных проблем и развития советско-японских отношений» соглашение о продаже КВЖД Маньчжу-Го. Понятно, что после этого русская эмиграция Харбина стала разъезжаться по всему миру. Одни перебрались
в Шанхай и другие города Китая с русскими диаспорами. Другие эмигрировали в Америку. Третьи вернулись
в Советский Союз и пополнили население ГУЛАГов.
Реджи осталась в Харбине, но лишилась большей части публики. Теперь, несмотря на огромную популярность певицы, сколько-то значимый концерт, возможно было организовать только в Шанхае или Пекине, где ещё проживало достаточное количество русских эмигрантов.
В апреле 1939 года в шанхайском театре «Лайсеум» С. А. Реджи участвовала в большом весеннем гала-концерте, где, кроме неё,
выступала Берта Червонная с двумя номерами, - кавказским танцем «Молитва Шамиля» и «Цыганской таборной пляской».
«Гвоздь программы», Александр Вертинский, в заключении вечера исполнил четыре свои песенки «Piccolo-bambino», «Джимми-пират», «Ревность» и «Маленькая балерина». И бисировал неподражаемой «Мадам, уже падают листья».
Остальное время, как анонсировала программа, занимала
«С. А. Реджи со своим обширным репертуаром». Весь вечер играл
оркестр под управлением А. И. Шевцова. Вёл концерт конферансье В. Кларин.
«В этот раз свое выступление «под громкие неутихающие аплодисменты певица завершила всеми любимой песней из репертуара театра «Павлиний хвост» - «Играй, шарманка!»
Страница сборника «Песни улицы»
с текстом К. Подревского «Шарманка»
из репертуара Софии Реджи. Харбин, 1929 год.
И этикет пластинки фирмы «Columbia» с записью той же песни в исполнении С. А. Реджи. 1392 год.
В еженедельном шанхайском журнале Союза русских военных инвалидов «Кстати» (№ 48 от 23 ноября 1940 года) были опубликованы анонсы двух «русских концертов с участием Софии Реджи, Берты Червонной и Леонида Мунцева».
С установлением в 1945 году в Харбине советского режима, жизнь большинства русских эмигрантов стала предельно сложной, а для Софьи Александровны, демонстративно отказавшейся от «советского паспорта», просто невозможной. Оставшиеся десять лет назад в Харбине русские, теперь разъехались по всему миру. Уже немолодой певице с пожилой матерью на руках уехать не представлялось возможности.
Она лишь перебралась в Шанхай… Затем – в Дайрен. Здесь она встретила своего давнего знакомого, талантливого артиста и режиссера, в спектаклях которого не раз играла, Василия Ивановича Томского. Но денег на то, чтобы выбраться из Китая, ни у одного из них просто не было…
К началу 50-х источников дохода почти не осталось, а проблемы со здоровье становились всё серьёзнее.
Лишь в 1959 году через международную гуманитарную миссию благотворительного Европейского общества Софии Реджи удалось выехать в Италию. Свои последние дни она провела в приюте для престарелых «Вилла Орландо» («Villa Orlando»).
София Александровна Реджи завершила свой земной путь в 1961 году и обрела вечный покой в итальянской земле.
Автор выражает искреннюю благодарность:
Полежай Ольге Павловне
Пестову Сергею Леонидовичу,
Близнюку Михаилу Ивановичу,
Киму Дмитрию Львовичу,
Дорофеевой Наталье Адольфовне.
В. Белоглазов.
©&® 2019. Все права защищены